О`Санчес - Кромешник
– Неважно. А вот был я в лаборатории одного парня, так у него и экран больше, и… изображение лучше. (Гек сразу выделил два монитора в хозяйстве у Фанта, которые если и мерцали, то вполне терпимо, не раздражая глаз. И Фант, слегка удивлённый прыткой проницательностью шефа, объяснил ему, что «стекла» – последний писк, частота какой-то развёртки – 85 чего-то там, герц, что ли…) Монитор заменим, карточку соответственно. Мозгов – восемь метров… да чего стесняться – шестнадцать засадим! Диск – сто семьдесят, саунд-бластер вживим, колонки, вот тогда дело пойдёт. И процессор трешечку, плюс арифметика, это обязательно. Флопы косые, из софта пока – дос и винды, я только с ними знаком, и то слабо… Говорят, ещё компьютерные компакт-диски появились, но я только слышал, а видеть не доводилось… И обязательно модем, самый крутой, почти на десять килободов. Он тебе очень понадобится.
– Зачем? И я ничего не понимаю в этой тарабарщине. Папа тоже частенько нёс какую-то ахинею на непонятном языке.
– Эх, Анна! Этому как раз научиться проще всего… Что значит зачем? Модем – сила, это и связь, и общение, и обмен деловой информацией. Поймёшь компьютер – перед тобой мир откроется, не чета телевизору… И ты спокойно, свободно и с интересом обретёшь любимое дело, да ещё приличные деньги будешь с этого выколачивать. Программисты и разработчики хорошо получают, а работают – головой, а не педалями. Или у тебя иные варианты есть?
– Нет, пожалуй, с ваших слов все это выглядит очень привлекательно… Вы меня будете учить?
– Да. А ты меня. Сбор – раз в неделю у тебя. Первое занятие – прямо сейчас. Олл райт?
– О`кей!…
Бежали дни, недели, месяцы… Гек исправно бывал у Малоунов примерно раз в неделю, тщательно конспирируя свои визиты даже от своих ближних: ему не хотелось, чтобы кто-то мог точно вычислить его появление в определённом месте. Знали о встречах Анна и Луиза, но с этим риском приходилось мириться… Гек, пожалуй, был поспособнее в компьютерной науке, а у Анны было гораздо больше времени, поэтому они прогрессировали примерно с равной интенсивностью и им было интересно общаться…
Дело было глубокой осенью. Однажды Гек и Анна, обложившись горой дискет, сидели, как обычно, возле компьютера и возились с новой версией «си-борланда», как вдруг Гек внезапно сообразил, что сегодня пятое мая, день рождения Вика Кессела, а он обещал заехать на торжество. К тридцати трём годам Вик заметно продвинулся, и Гек решил лишний раз поддержать его своим присутствием, чтобы остальные ребята, типа Сторожа и Малыша, не очень хватали его за шиворот. Парень верный, и надёжная рука никогда не помешает… Гек наскоро попрощался и покинул дом Малоунов, а Луиза и Анна, мама и дочь, остались посидеть на кухне и попить кофе с птифурами.
– Мама, знаешь, все-таки дядя Стив такой странный…
– Что ты имеешь в виду, доча?
– Ты ведь видишь, что мы с ним парочка юзеров, компьютерных любителей. Это накладывает свой отпечаток на многое. Я стала себя ловить на том, что у меня и язык и ассоциации тесно стали связаны с этим миром. Так вот, он напоминает мне одну операционную систему, им очень любимую…
– Ты вся в отца. Мне, например, в жизни не понять, что такое операционная система, или какой-то винчестер…
– Это не так важно, мама. Что касается системы, то она позволяет решать одновременно целый ряд задач: распечатывать, таблицу набирать, «мыло» варить и так далее. Вот и дядя Стивен такой же устойчиво-закрытый: для каждого человека или дела у него выделен как бы отдельный фолдер, папка с тесёмочками. Заклинило с ней – он папочку закрыл, что-то шредернул, остальная система работает как ни в чем не бывало и перезагрузки не требует. С ним общаться легко и интересно, но кто он, что он, чем живёт и дышит, помимо нас, чем занимается – я лично не понимаю. И вообще – что ему от нас надо, я ведь тоже не знаю. Может быть, он за тобой ухаживает?
– Нет, Анна, не ухаживает. И я его не понимаю в чем-то, но ничего плохого он нам не делал, выгоды же от нас ждать… Он только помогал, и весьма существенно…
– А папа ему тоже много помогал!…
Луиза горько задумалась. Однажды днём, когда Анна неожиданно приболела и к приходу Ларея спала у себя крепким сном, он согласился выпить чашечку кофе с Луизой. Они говорили, о чем – она уже не помнила… Потом вдруг все как-то так получилось… Наверное, она сама виновата, что Ларей превратно истолковал её слова… И не нашлось никаких сил даже для малейшего сопротивления… Она до сих пор не понимает, как это произошло, ведь до того дня она была абсолютно верна Джози и не знала другого мужчины… Но их связь, начавшись так стремительно, практически прервалась после второго или третьего раза. Так глупо… Однажды она, не вполне владея собой, назвала его Джози… И все. Были ещё две неудачные попытки, но Ларей явно к ней охладел как к женщине, у него ничего не получалось. С тех пор их отношения оставались вполне дружескими, но не более того. (Гек тоже помнил тот момент. Тень Малоуна легла между ними, и Гек ничего с собой поделать уже не мог, эрекция ему не подчинялась. Он и сам не ожидал от себя эдакой мягкотелой чувствительности, но что случилось – то случилось. Пришлось со вздохом и с философским смирением вернуться к привычному – к рынку профессионального сексобслуживания.)
Потеря к потере, беда к беде. Только все наладилось – материально и с Анной – вновь утрата: погиб Леонардо Коррада, покончил жизнь самоубийством. Жизнь так несправедлива: даже здесь пришлось плакать одной, ни Анна, ни Ларей не пожелали разделить её горя.
Сколько сил пришлось им всем затратить, чтобы похоронить Учителя в достойном месте, с соблюдением всех приличий… Она и сейчас дважды в месяц его навещает…
– Ну, не ухаживает – ему же хуже. Ты у нас красавица из красавиц!… Мама, я давно хотела с тобой кое о чем поговорить… Обещай, что не отмахнёшься и не рассердишься?
– А о чем?
– Нет, обещай!
– Ну хорошо… Но это несколько странно… О чем же ты хотела поговорить?
– Мама, я уже не маленькая девочка и все-все понимаю. И ещё я очень люблю тебя и нашего папу. Больше всех на свете… Короче говоря, если ты захочешь вновь выйти замуж, я не рассержусь и препятствовать не стану…
– Анна, что ты несёшь! Я не думаю ни о каком замужестве. Как ты только могла под…
– Мама! Ты обещала не сердиться и не отмахиваться. Ты совсем молодая, рядом со мною – как старшая сестра. Что же теперь – ты всю жизнь папу оплакивать будешь? Для нас с тобой, для нашей памяти он ведь все равно живой. Но твоя жизнь на этом не заканчивается.
– Тебе хочется, чтобы у нас в доме был папа? Ты это имеешь в виду, доча?
– Не говори глупостей. Мне не нужен новый папа, или отчим, как он там называется, я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Я и так счастлива, я ведь не одна, а мы с тобой вдвоём.
– И тем не менее. Пойми, я ведь тебя замуж не гоню. Через год, или через три, встретишь человека – меня не бойся, я все приму как надо.
– Ладно, я буду иметь в виду. – Луиза примирительно улыбнулась и погладила Анну по голове, как несмышлёныша, не ведающего, что говорит. Анна возмущённо тряхнула короткими кудрями (волосы у неё вились, в отличие от матери) и даже откатилась с креслом в сторону.
– Я же абсолютно серьёзно говорю и в полном рассудке. Все тебе кажется, что я сюсенька с куколками. А я, между прочим, уже дело делаю, у меня счёт в банке и деньги на нем.
– Боже! Откуда? Дядя Стив подарил?
– Вовсе нет! Хотя, твоя правда, немного помог. Мы с ним сварганили от моего имени на открытый конкурс программу по конвертации электронных таблиц, и она заняла второе место. Приз – две тысячи, от своей половины дядя Стив отказался в мою пользу. А счёт я сама открыла, не выходя из дому. Мы же к сети подключены, все исключительно просто. Я тебе попозже рассказать хотела, сюрприз сделать, но к разговору пришлось…
– Ну ты у меня умница! Но имей в виду – в деньгах мы не нуждаемся, материально мы хорошо обеспечены.
– Но я и сама хочу уметь зарабатывать. И буду уметь. Так что я совсем не маленькая, а очень даже большая… – Анна подъехала к матери поближе и уткнулась ей носом в плечо. Луиза подозрительно шмыгнула носом, но удержалась.
– Пойду ещё кофе сварю. Кошмар – всю ночь потом будет не уснуть…
– Мам!…
– Да, дорогая?
– Но кое-какие условия я все же тебе хочу поставить… Ну, если ты захочешь выйти замуж… Ну, если вдруг такое случится… Ты слушаешь меня?…
– Да-да, говори, я готовлю, но слушаю.
– Он не должен меня удочерять. Я была и буду Анна Малоун, пока сама замуж не выйду.
– Ради бога, конечно, кто тебя заставит?
– Ты должна всегда помнить и любить папу.
– Ну уж здесь мне твоих подсказок не требуется! Он и ты – всегда во мне и со мною.
– И это не должен быть дядя Стив, господин Ларей.
– Естественно. С чего бы я вдруг… А может быть, ты сама за него замуж собралась?
